Утро было грозным, хотя молодой ординатор Вадик Елизаров еще не понял, не осознал, не ощутил и не проникся основной проблемой этого закисшего октябрьского рассвета.

Он прошел по коридору приемного отделения, привычно кивнув толстой санитарке Клаве и пробурчав «зрассте» очаровательной Леночке – дежурной медсестре, белая шапочка которой подмигивала из-за «бортового» компьютера. Заигрывающе так подмигивала, несмотря на дождь за окном и непреодолимую сонливость человечества.

Все начиналось, как обычно, с пятиминутки. При участии главврача эти стычки амбиций отличались особым цинизмом и жестокостью по отношению к молодым хирургам.

Главврач – Жанна Тимофеевна, в далеком, очень далеком прошлом - хирург, считала своим долгом наставлять и указывать, казнить и не миловать, искоренять, преумножая. Хвалить? Что вы, только рангом не ниже кандидата мед наук. И то по большим церковно-пролетарским праздникам.

Вадик Елизаров сел в предпоследнем ряду. За его спиной мирно спал доктор Федоров, мучимый похмельными кошмарами после прошедшего дежурства.

Вадика в отделении любили. И не только за его широкую спину, которая скрыла от гневного взгляда руководства многих нашкодивших докторов. Не только за спокойное согласие на предложение заведующего подежурить вторые сутки подряд, когда кто-то из дежурантов выходил из крутого пике семейно-наркологических проблем. Ну и уж, конечно, не за философский подход к быстротечным романам и проигрышам в нарды.

Вадика любили за тишину.

Почти двухметрового роста, с большими руками и ранней лысиной, - он был внешне похож на задумавшегося слоненка. Флегма заменяла все естественные жидкости и уровнем плескалась в волооких глазах. Никто из сотрудников не видел его кричащим или хохочущим. Диапазон выражаемых Вадиком эмоций ограничивался горизонтальным растяжением губ или низким расположением подбородка.

На сегодняшней пятиминутке подбородок принимал крайнее нижнее положение. Вадик был расстроен.

- До каких пор это будет продолжаться! – Жанна Тимофеевна с инстинктами борзой крепко держала ординатора вставной челюстью.
- Кто вам позволил так небрежно относиться к обязанностям палатного врача? Заполнение историй под копирку, - главврач переводит дух, набирает воздуха и, – я вас в последний раз предупреждаю. В дальнейшем - привлеку к административной ответственности.
Угроза нашла неожиданную поддержку в икании проснувшегося Федорова.